Маргаритки - Страница 42

— Да? — раздраженно произнес Алекс, но смягчился, когда увидел, кто пришел. — Заходи.

Приободрившись, Петер вошел в кабинет и показал распечатки звонков.

— Хорошо, — сказал Алекс, — хорошо. Подготовь документы для прокурора, только быстро, я хочу успеть прижать этого засранца за угрозы насилия еще до выходных. Тем более теперь, когда вся история попала в СМИ.

Петер ощутил, как по телу разлилось тепло — значит, он не совсем уж в немилости. Но вслед за этим ощутил тревогу: кто слил в прессу версию о правых экстремистах?

Петер уже собрался уходить, как Алекс хмыкнул.

— У тебя есть минутка? — спросил он, указав на стул.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой! Еще не присев, Петер знал, что у Алекса на душе. Но то, в какую форму шеф это облек, оказалось полным сюрпризом.

— На этом рабочем месте, пока я начальник, рогалик остается рогаликом. И ничем другим, — сказал он, чеканя каждый слог.

«Я сейчас умру, — подумал Петер. — Умру от стыда. Так мне и надо».

Он не смел смотреть на Алекса, а тот безжалостно продолжал:

— Если у кого-то из моих подчиненных — по личным или иным причинам — настолько плохи дела, что он не знает, где выпечка, а где все остальное, то я имею основание рассчитывать, что указанное лицо для начала разберется в своих проблемах.

Он замолчал и посмотрел Петеру прямо в глаза:

— Понятно?

— Понятно, — прошептал Петер.

И задумался, как ему теперь работать дальше.

Они встретились в гостиной у старшего. Это была уже их третья встреча за последнее время, и никто из них встречаться особенно не жаждал. С другой стороны, увидеться было необходимо, учитывая недавние события.

— Мы знали, что дело привлечет внимание, — сказал младший. — Ни для кого из нас не стало сюрпризом, что новость о священнике, совершившем самоубийство, переполошит весь муравейник.

Возражать ему было бессмысленно. Одно дело — спланировать такую операцию и расписать роли, и совсем другое — провести ее. Нужно иметь крепкие нервы и сохранять невозмутимость.

Слово взял старший.

— Есть некоторые неблагоприятные обстоятельства, которые мы должны принимать во внимание, — решительно сказал он. — Во-первых, шумиха в газетах. Я рассчитывал, что все эти статьи с именами и фотографиями мертвых появятся в прессе не раньше завтрашнего дня.

— Да, так мы все думали.

— Полицейские, чтоб их… Ни дня без утечки.

Стало тихо.

— Все это немного нарушает наш план, — вздохнул другой. — Прежде всего для нашей подруги за границей. Когда она возвращается?

— По плану в понедельник.

— Будет ли это выглядеть правдоподобным? Я имею в виду, если опубликовать новость уже сегодня?

— Большинству вещей можно ведь всегда найти оправдание, — резонно ответил младший.

Улыбаясь, он выглядел ужасающе. После нескольких операций изуродованное лицо удалось восстановить лишь отчасти. И теперь он решил выглядеть, как выглядит: кривая улыбка стала его фишкой.

Старший поднялся и встал у окна.

— Мне не нравится отступничество, с которым мы столкнулись перед тем, как все произошло. Сознаюсь, меня раздражает, что где-то есть некто, знающий слишком много. Я надеюсь, что, как ты утверждаешь, мы по-прежнему можем рассматривать его как друга. Иначе дела у нас плохи.

— Он ведь не получил еще свою долю, — ответил молодой. — Он у нас на крючке. Кроме того, он сам был по уши в дерьме, когда вышел из игры. Он не сможет заложить нас, не вляпавшись сам.

Эти доводы немного успокоили старшего, и тот стремительно перешел к последнему пункту повестки дня:

— Я понимаю, что у нас возникли сложности с нашей последней маргариткой. — Он опустился в глубокое кресло с подголовником, стоявшее рядом с большим книжным шкафом, набитым всевозможными справочниками.

Лицо молодого напряженно застыло. Впервые с начала встречи он явно огорчился.

— Здесь у нас большая проблема, — задумчиво произнес он. — Мы, к сожалению, не успели сорвать наш цветок вовремя, и он, так сказать, успел поделиться добрыми вестями со своими друзьями. Или одним из них по крайней мере. Тем, кто в свою очередь связался потом со священником.

Старший озабоченно нахмурился.

— Мы сможем примерно оценить ущерб от этого? — спросил он.

— Да, думаю, да. И, как я уже сказал, он успел проинформировать лишь немногих. К сожалению, мы не знаем имени этого друга. Но я постараюсь узнать.

Повисло молчание. Оно особенно ощущалось в этом кабинете, среди стен, сплошь уставленных шкафами с книгами, и глушащих звук дорогих ковров на полу.

Первым заговорил старший:

— А следующая маргаритка?

Младший снова улыбнулся своей безобразной улыбкой.

— Заплатит в воскресенье.

— Хорошо, — ответил старший, — хорошо. — И добавил: — Он будет жить?

Снова стало тихо.

— Вряд ли. По всей видимости, он тоже проболтался и нарушил наши правила.

Старший побледнел.

— Мы не рассчитывали на такое развитие событий. Мы не можем допустить слишком много проколов. Может, нам притормозить на некоторое время?

Младший, видимо, не осознавал масштабов надвигавшейся катастрофы.

— Давай подождем, с какой карты сегодня пойдет наш друг по другую сторону закона.

Старший недовольно поджал губы.

— Не думаю, что это станет проблемой. Он и сам знает, что случится, если он оступится и выдаст нас.

И почувствовал, как от страха внутри у него все мучительно сжалось, словно он боялся за собственную жизнь.